Последняя редакция 17.01.2022
Надо сказать, представления о боге у последней волны верующих физиков и космологов сильно
отличаются от традиционных. Они знают о Вселенной
слишком много, чтобы их бог был похож на бога былых времен. В мир пришел новый бог.
Не ревнивец, не вседержитель, не глобальный контролер, не судья. Ему, вообще глубоко плевать на
мелких козявок, копошащихся на одной из планет, болтающейся вокруг желтого карлика на окраине одной из галактик.
Это бог, когда-то запустивший Вселенную и больше не вмешивающийся в течение событий в ней. Не
только физики, но и биологи отводят богу роль весьма скромную, потому что
прекрасно видят и понимают законы развития. И знают, что законов природы вполне
достаточно для развития Вселенной и человека в ней. Лауреат Нобелевской премии
Вернер Арбер заметил: "Бог создал нечто самоорганизующееся. Он был настолько хитер,
что спланировал все так, чтобы ему незачем было вмешиваться".
Итак, здесь бог не нужен. Все идет своим чередом, который раз и навсегда задан Им (если, конечно, им).
Впрочем, если даже бог и запустил Вселенную, то предвидеть, как все будет в ней развиваться, он не
мог. Просто потому, что, создавая законы Вселенной, сам же создал принцип
неопределенности Гейзенберга. Принцип, который лежит в основе всех мировых
случайностей и принципиальных непредсказуемостей.
Открытый в начале 20 века, он положил конец легендам о божественном всезнании.
Создав принцип неопределенности, бог сам себя ограничил.
Подробнее об этом принципе - далее.
Открытие этого принципа означало, что мир не фатален. И что в нем просто не содержится
абсолютно точной информации о нем самом. Тогдашних физиков это потрясло. Даже
Эйнштейн недоумевал: "Неужели бог играет в кости?"
Это не значит, что Эйнштейн верил в бога. Эйнштейн говорил: "Я верю в бога Спинозы, который
проявляет себя в закономерной гармонии бытия, но вовсе не в бога, который
хлопочет о судьбах и делах людей". Богом для Эйнштейна была природа.
Спиноза - мыслитель 17 века - первым отождествил бога с природой. Естественно, такая
трактовка попам понравиться не могла: слишком уж
"никаким" выглядел в ней бог. Что же останется от религии, а главное, от
церкви, если лишить бога возможности карать и осыпать милостями.
Современные физики пошли дальше Спинозы с Эйнштейном. Один из теоретиков
Большого взрыва Вайнберг рассудил: "Если бог оцепенело
застыл по ту сторону пространства и времени, если бог устраняется от всего и
вся, к чему едва прикасается наука, то почему бы вообще не отказаться от такого
бога? Бог и так уже изгнан наукой из всех уголков Вселенной и стоит едва
различимой тенью у ее истоков. Нужно ли и дальше лицемерить и вмешивать в нашу
Вселенную нечто никогда в ней не бывшее и нигде не существовавшее? Это же
чистейшее лицемерие - приравнивать бога к безличным законам природы!"
Его поддерживает нобелевский лауреат Леон Ледерман: "На переднем
рубеже науки еще есть уголок, в котором сохранилось место для Творца, но за
последние полвека уголок этот заметно уменьшился и продолжает сужаться".
Блаженный Августин более полутора тысяч лет назад предсказывал, что работы ученых не кончатся
добром для бога: "Эти упрямые начетчики и педанты не успокоятся, пока не
изгонят Творца из всего мироздания".
До последнего времени для бога в мире оставалась только одна работа - запустить Вселенную,
сделав сингулярность. Иначе откуда же она взялась? Однако и тут за последние
десятилетия бог потерпел фиаско. Все дело в первичном вакууме и
квантовой механике. Если вакуум порождает материю (те же электрон-позитронные
пары), то почему бы вакуумной флуктуации не породить сингулярность?
Ведь сингулярность имеет размеры квантовые, значит, к ней можно применить
механику квантового мира.
Расчеты физиков показали принципиальную возможность подобного предположения.
Причем это не противоречит никаким физическим законам сохранения. Потому что положительная
энергия вещества Вселенной может быть скомпенсирована отрицательной энергией
тяготения, так что результирующая энергия Вселенной равна нулю. Нулю равен
также электрический заряд Вселенной - она в целом электронейтральна:
в мире столько же электронов, сколько протонов. Правда, у Вселенной большой
барионный заряд, а также лептонный, но теория и практика показывают, что
строгого требования к сохранению этих зарядов не существует.
