Расстрел царской семьи Романовых

Последняя редакция 25.03.2022

Что поделаешь, революция есть революция. И когда один строй сменяет другой, представителям сменяемого строя приходится туговато. Бывает, что и убивают. История знает массу подобных примеров.

Вообще говоря, расстрел царя и его семьи было, если подумать, довольно логичным шагом со стороны революционеров. Потому что если бы они этого не сделали, царская семья наверняка покинула бы Россию и устроилась за границей. Скорее всего, во Франции, которую так любила русская аристократия. И начала бы вести оттуда антиреволюционную деятельность против молодого советского государства. Большевики, надо думать, это понимали. Так что: нет человека - нет проблемы, как говаривал товарищ Сталин.

Ну ладно, допустим, расстреляли бы только взрослых. А детей куда? Скорее всего, они оказались бы в той же Франции. Выросли. И начали бы вести все ту же деятельность. А тут как раз 41-й год. И неизвестно, стала бы Франция помогать Советскому Союзу.

Так что расстрел царской семьи - шаг не сказать, что добрый, но со стороны пришедших к власти вполне логичный. Недаром в мировой истории немало примеров, когда новый правитель казнил, а то и попросту убивал предыдущего. Иногда вместе с его семьей. Взять хотя бы ту же Францию или Англию, где во время революций и переворотов рубили головы королям. Подобные случаи известны и в других странах.

Расстрелянного царя возвели в ранг святых мучеников. Какой же он святой, если не смог власть удержать? За хорошим правителем народ сам пойдет и свергать его не будет, а раз не пошел - видимо не такой уж хороший правитель был. Революции на пустом месте не совершаются. Раз свершилась революция - значит, во-первых, существующая власть народ не устраивала, причем не устраивала сильно, во-вторых, существующая власть стала настолько слабой, что эту самую власть удержать не смогла. Так что виновата только сама царская власть.

Тут еще надо заметить, что когда Романовы пришли к власти, они убили всех представителей прежней династии. Всех родственников по линии Ивана III, которые имели больше прав на власть, чем они сами. Вдобавок к этому, был казнен 3-летний сын Марины Мнишек, Иван. Сама Марина была коронована в 1606 году вместе с ее мужем, Лжедмитрием I. Поэтому чисто политически она являлась королевой, а ее сын - потенциальным наследником престола.

Вот как описывает это голландский путешественник Элиас Геркман:

Многие люди, заслуживающие доверия, видели, как несли этого ребенка с непокрытою головой. Так как в это время была метель, и снег бил мальчику по лицу, то он несколько раз спрашивал плачущим голосом "куда вы несете меня?". Но люди, несшие ребенка, не сделавшего никакого вреда, успокаивали его словами, доколе не принесли его на то место, где стояла виселица, на которой и повесили несчастного мальчика, как вора, на толстой веревке, сплетенной из мочал. Так как ребенок был мал и легок, то этою веревкою по причине ее толщины нельзя было хорошенько затянуть узел, и полуживого ребенка оставили умирать на виселице.

Конечно, с точки зрения Михаила Романова, первого царя из династии Романовых, такой поступок был вполне логичным. Потому что мальчонку могли использовать противники Романовых для противодействия новой династии. Либо он сам мог вырости и встать во главе оппозиции. Даже если бы этого мальчика взяли к себе Романовы и постарались воспитать в своих интересах, все равно мог бы найтись кто-нибудь, кто лет через 10-15 рассказал бы ему правду. И тогда царю Михаилу пришлось бы отвечать на весьма неприятные вопросы. Михаил это все понимал, поэтому и пошел на такой шаг.

Когда Романовы пришли к власти, они убили всех представителей прежней династии.

Но теперь нам говорят о том, что расстрел царской семьи во время революции - преступление, а сей факт из истории Романовых почему-то не упоминают.

Также абсолютно бессмысленным было проводить перезахоронение царской семьи, да еще с анализом ДНК костей и с такими почестями. Это сколько же денег ушло на всю эту процедуру, а ведь эти деньги можно было потратить на более существенные нужды государства, общества, той же церкви, в конце концов.