Подавляющее большинство выдающихся ученых не верят в христианскую религию, но не заявляют
об этом публично из опасения потерять источник дохода.
Многие скорее расстанутся с жизнью, чем пошевелят мозгами, - и расстаются-таки.
Счастье не перестает быть счастьем оттого, что
оно преходяще, а мысли и любовь не лишаются ценности из-за своей быстротечности.
Многие верующие ведут себя так, словно не догматикам надлежит доказывать заявленные
ими постулаты, а наоборот - скептики обязаны их опровергать. Это, безусловно, не так.
Если бы я принялся утверждать, что между Землей и Марсом вокруг Солнца по эллиптической орбите
вращается фарфоровый чайник, никто не смог бы опровергнуть мои утверждения, добавь я заранее,
что малые размеры чайника не позволяют обнаружить его даже при помощи самых мощных телескопов.
Однако, заяви я далее, что, поскольку мое утверждение невозможно опровергнуть, разумное человечество
не имеет права сомневаться в его истинности, мне справедливо указали бы, что я несу чушь.
Но если бы существование такого чайника подтверждалось древними текстами, о его подлинности
твердили по воскресеньям и мысль эту вдалбливали с детства в головы школьников,
то неверие в его реальность казалась бы странным, а сомневающихся передавали бы в просвещенный век
на попечение психиатров, а в Средневековье - в опытные руки инквизиции.
Причины, которые в действительности побуждают людей верить в бога, вообще не имеют ничего общего с интеллектуальными аргументами.
Большинство людей верит в бога просто потому, что эту веру в них вдалбливали с младенческих лет, и это - главная причина.
Другой могущественнейшей причиной, на мой взгляд, является желание иметь ангела-хранителя, своеобразное чувство,
что у тебя есть старший брат, который позаботится о тебе. Это чувство играет весьма серьезную роль в том,
что оказывает влияние на стремление людей верить в бога.
Религия основана, на мой взгляд, прежде всего и главным образом на страхе. Частью это ужас перед неведомым,
а частью - желание чувствовать, что у тебя есть своего рода старший брат, который постоит за тебя во всех бедах и злоключениях.
Страх - вот что лежит в основе всего этого явления, страх перед таинственным, страх перед неудачей, страх перед смертью.
А так как страх является прародителем жестокости, то неудивительно, что жестокость и религия шагали рука об руку.
Наука может помочь нам преодолеть тот малодушный страх, во власти которого человечество пребывало в продолжение жизни столь многих поколений.
Наука может научить нас перестать озираться вокруг в поисках воображаемых защитников, перестать придумывать себе союзников на небе.
Лучше положиться на собственные усилия здесь, на земле, чтобы сделать этот мир местом, пригодным для жизни,
а не таким местом, каким его делали церкви на протяжении всех этих столетий.
Нам надо стоять на своих собственных ногах и глядеть прямо в лицо миру - со всем,
что в нем есть хорошего и дурного, прекрасного и уродливого; видеть мир таким, как он есть,
и не бояться его. Когда вы слышите, как люди в церкви уничижают себя и заявляют, что они несчастные грешники и
все прочее, то это представляется унизительным и недостойным уважающих себя человеческих существ.
Мы же должны стоять прямо и глядеть открыто в лицо миру.
Хорошему миру нужны знание, добросердечие и мужество; ему не нужны скорбное сожаление о прошлом или
рабская скованность свободного разума словесами, пущенными в обиход в давно прошедшие времена невежественными людьми.
Хорошему миру нужна надежда на будущее, а не бесконечные оглядки на прошлое, которое уже умерло и,
мы уверены, будет далеко превзойдено тем будущим, которое может быть создано нашим разумом.
Я никогда не отдам жизнь за свои убеждения, потому что я могу заблуждаться.
Я не вижу каких-либо оснований для христианской догмы. Я исследовал все аргументы в пользу существования бога и ни один из них не показался мне убедительным.
